Блокада в памяти жива

Один из значимых в календаре дней воинской славы России отмечается 27 января. Это День полного освобождения советскими войсками города Ленинграда от блокады его немецко-фашистскими войсками. В этом году мы отметили 75-ю годовщину этого знаменательного события.

879 долгих дней и ночей — с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года — Ленинград жил и сражался в блокадном кольце,  которое было прорвано советскими войсками 18 января 1943 года.

По данным на 1 января 1941 года, в Ленинграде проживало чуть менее трех миллионов человек. За годы блокады погибли, по некоторым оценкам, более миллиона человек. На Hюрнбергском процессе фигурировало число 632 тысячи человек. Только 3% из них погибли от бомбежек и артобстрелов, остальные 97% умерли от голода.

Окончательный разгром немецко-фашистских войск под Ленинградом и полное снятие блокады города произошло в ходе Ленинградско-Новгородской операции, проведенной 14 января — 1 марта 1944 года войсками Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов совместно с Балтийским флотом. В день снятия блокады в Ленинграде был дан артиллерийский салют и фейерверк (единственное исключение в ходе Великой Отечественной войны, прочие салюты производились в Москве).

Воспоминания о страшных событиях тех лет  до сих пор живут в памяти бывшей жительницы п. Клетня Анны Семеновны Чижовой, которая в тяжелое блокадное время работала  станочницей на заводе,  где день и ночь выпускались танки для фронта. Анна Семеновна награждена медалью «За оборону Ленинграда»,  орденом «Знак почета» и медалью за добросовестный труд.

Анна Семеновна переехала в другую область, но в архиве редакции остались записи ее воспоминаний. Предлагаем читателям  познакомиться с ними.

В  город на Неве Анна  приехала из маленького села Зальково, что на Смоленщине. Устроилась работать на телефонный завод «Красная заря» и только стала привыкать к размеренному ритму города, как в ее жизнь и в жизни  миллионов советских людей  ворвалась война. Страшную весть о блокаде Ленинграда  жители воспринимали по-разному,  вспоминает Анна Семеновна, одни не верили в ее долгосрочность, другие, даже не закрывая дома, старались покинуть город как можно быстрее. Анна решила остаться.

— Падать истощенные люди на улицах стали с февраля 1942-го, —  вспоминает Анна Семеновна, — поначалу многие прохожие не понимали причины отчего почти сразу умирал человек. А затем все чаще и чаще стало звучать это страшное слово, ставшее спутником блокады, — дистрофия. Анну вместе с 18 другими горожанами на заводе перевели на казарменное положение. Домой она попадала пару раз в неделю. Зимой, когда перестали ходить трамваи, на работу девушка шла по обледенелым пустынным улицам, кутаясь в старенький мамин шарф, и старалась не смотреть по сторонам.  Однажды она насчитала  18 умерших, лежавших  посреди дороги.  Девушка пыталась не всматриваться в их истощенные  и искаженные от боли лица.

Проходя мимо больницы, взором Анна отметила огромную стену, как ей показалось, аккуратно сложенных дров. Откуда им было взяться в городе, поймала себя на мысли девушка и даже на минуту остановилась. В этот момент дунувший ветер размел в нескольких местах снег. Аня замерла от страха, увидев сотни человеческих тел, обернутых в белые простыни. В страшную действительность ее вернул крик женщины, у которой прохожий вырвал из рук хлебные талоны. Грабитель, еле волоча ноги, пытался ускорить шаг, но, пройдя пару метров,  упал, чтобы больше не подняться. Его рука жадно сжимала похищенные карточки.

Чтобы сократить путь, Анна свернула на Набережную. Буквально под ногами увидела двух кем-то брошенных кукол. Девушка сразу вспомнила о подруге, у  которой  было двое ребятишек. Вот им забава будет, подумала она и, наклонившись, потянулась к заметенным снегом игрушкам, но мгновение спустя отдернула руку. То были груднички-близнецы. Неподалеку около стены сидела, видимо, их мать. Все трое были мертвы.

872 дня блокады… Это кусочек хлеба меньше ладони, который делился на три-четыре части, это промёрзшие стены дома, где никак нельзя согреться, делится воспоминаниями бывшая блокадница, это грохот упавшей бомбы за окном и родной или знакомый человек, не выдержавший испытаний, которого ты везёшь на кладбище на санках.

Анна Семеновна вспоминает, что выжить ей удалось только  благодаря подруге Александре Максимовне Жигло, с которой и жила она во время блокады.  До того, как та устроилась работать в хозяйство, где выращивали овощи, девушки ели …землю. В третий день войны гитлеровской авиацией были уничтожены Бадаевские продовольственные склады. Вытекшее растительное масло впитала в себя земля. Ее то, словно котлеты, и ели в осаженном городе люди.  Однажды Александра принесла  выращенные в хозяйстве кочан капусты и пару картошек. Хозяюшки приготовили из него щи.

— Пустой суп, аромат которого я не могу забыть и сегодня, — скажет через десятилетия Анна Семеновна, — а кажется вкуснее ничего в жизни и не ела.

В середине 1943-го года Анна Чижова устроилась грузчиком на Балтфлот.

Удивительная штука — жизнь. В осажденном городе во время воздушной тревоги в магазине встретились он и она: Анна и ее будущий муж.  Двое не просто земляков, а односельчан. Встретились, чтобы никогда больше не расстаться, создать крепкую и дружную семью, родить, воспитать и вывести в люди двух сыновей Леонида и Виктора.

Когда старший сын Анны Семеновны Леонид был в городе на Неве по работе. Не смог он удержаться, чтобы не пройти по тем улицам, по которым в горькие годы блокады ходила его мама. Несколько часов простоял он около того самого, чудом сохранившегося дома, в котором почти 900 дней и ночей  старался всеми силами выжить самый родной для него человек — мама.