Живите долго, дорогие!
Валентина живет в Клетне, но в Строительной Слободе бывает по два, а то и три раза в неделю, ведь здесь у нее родители: Николай Михайлович и Татьяна Трофимовна Толстенковы.
Вот и в очередной раз до старенького отцовского дома она, как всегда, добралась на рейсовом автобусе. Прошла мимо заросшего озера, старых яблонь, поднялась на горку — все здесь родное. На рыжем от осенней травы бугре, словно памятник ее детству, стоял дом с резной обналичкой. Взглянув на нее, Валя сразу вспомнила, как отец вечерами ее вытачивал, примерял. В углу палисадника бурел куст хризантем, что мать посадила много лет назад. Свет в окне горит, печь топится, значит, порядок. Она отворила дверь. Ну, вот я и дома.
Видеть, как стареют родители всегда больно. Валентина и сама уже разменяла седьмой десяток, она давно бабушка, но в душе она по-прежнему папина и мамина дочка. В ее сердце они навсегда остались молодыми.
Николаю Михайловичу 19 декабря исполнится 85! Ветеран труда, он всю свою жизнь работал в колхозе. Да как работал! Был награжден орденами Ленина и Трудового Красного Знамени. Всегда жил и продолжает жить по совести. Своим четверым ребятишкам одежду и обувь всегда шил сам. А спросите, кто научил, так непременно услышите ответ: жизнь заставит — всему научишься!
Немало в ней пришлось повидать Н. М. Толстенкову. В десять лет он стал свидетелем, как фашистские изверги вешали его односельчан. Как один за другим дома в его родной Строительной Слободе. И с озером, мимо которого Валентина всегда пробегает, спеша к родителям, у него связаны страшные воспоминания. Мальчишкой он был, когда на берегу этого озера в годы войны фашисты собрали детей, стариков, женщин. Вокруг расставили пулеметы. Матери своих детей собой заслонили, а старухи запричитали: «Ближе друг к другу, кучнее давайте, побьют нас сейчас, так на том свете хоть вместе будем». И побили бы, да только сжалились изверги, отпустили всех по домам. А через пару минут после приказа расходиться на мине подорвался немецкий офицер. Фашисты в спины стреляли не успевшим убежать детям и взрослым. Николай «схоронился» в жите. Так чудом и выжил.
Валентина перевела взгляд на мать. За всю жизнь этот родной человек и минутки не присела: пока все спят, наготовит, по хозяйству справится, дом приберет. Валентина помнит, как по воскресениям детей, а их в семье Толстенковых было четверо: она, два брата: Александр и Владимир, а еще сестра Светлана, всегда будил запах маминых блинов. Всегда быстрая, ловкая женщина — казалось, здоровью сноса не будет. А сегодня ей с трудом дается каждый шаг. Немало выпало и на долю Татьяны Трофимовны. Бывшая малолетняя узница (вместе с сестрой ее фашисты угнали в Белоруссию) она хорошо помнит голод, страх. Несладкой была жизнь и после войны.
И в горе, и в радости всегда были вместе супруги Толстенковы. Шестьдесят два года прожили, детей вырастили, в люди вывели. А теперь вот состарились. Валентина поймала себя на мысли, что на край света сбегала бы, если б там средство от старости отыскать можно было. Но у отца свое средство против старости: до сих пор занимается Николай Михайлович пчелами. Детям — медок, а самому — дело по душе. Держит хозяин и кроликов. Ходит за всем сам.
Тем временем по дому разнесся аромат свежесваренного борща. Валентина нарезала клетнянского хлебушка и позвала родителей к столу. Сама же, чтобы успеть на автобус, засобиралась домой.
— Ну, и не сядешь с нами? — спросил отец?
— Не, пап, побегу. Следующий раз пораньше приеду, так обязательно посижу.
Валентина вышла за порог. Снег валил хлопьями. Спустившись с пригорка, она остановилась и обернулась. Мысленно перекрестила старенький родительский дом и поймала себя на мысли, что она счастливый человек, ведь она может обнять отца и сказать «Я тебя люблю» родной мамочке. Как же хочется, чтобы это длилось как можно дольше. Е. Панкратова
